Современная Украина стремится к евроинтеграции. Мы с завистью смотрим на Запад и всеми силами стараемся слиться с европейскими странами в единую экономическую систему. Но готова ли Украина к такому слиянию и какие подводные камни скрывают течения всеобщей глобализации? Либерализация экономики и глобализация – вот пути эффективного экономического развития страны, заявляют нам многие ученые и политики. Так ли это?
Глобализация – это процесс формирования единого общемирового финансово-экономического пространства на основе новых технологий. Такая трактовка понятия «глобализация», появившаяся в 1998 году, стала если не общепринятой, то очень распространенной. Этот процесс коренным образом меняет характеристику человеческого общежития в условиях нынешнего капиталистического общества. А имеем ли мы дело, собственно, с тем капитализмом, который описывали в свое время Адам Смит, Давид Рикардо и Карл Маркс? Развитое индустриальное общество, постиндустриальное общество, наконец, открытое общество – вот самый распространенный перечень названий того, что мы именуем «капитализмом». Высокие технологии и манипуляция информацией в глобальных масштабах изменили мир до неузнаваемости. Капиталы потеряли национальную “прописку”, государства со своей национальной культурой кажутся уже пережитком прошлого, их культура стремительно «размывается» глобальной унификацией (общения, поведения, быта) на американский манер. “Сексуальная революция”, охватившая страны Запада в буйные шестидесятые и захлестнувшая в конце восьмидесятых целомудренное советское пространство, уничтожила те остатки традиционных ценностей, которые выстояли под натиском глобального рынка.
Итак, мир становится однообразным, с едиными мотивами и интересами. Потребительские ценности заняли место прежних человеческих идеалов. Глобализация восторжествовала. Однако ее нельзя смешивать ни с интеграцией, ни с интернационализацией. Глобализация как процесс уже сегодня имеет свою идеологию так называемого «глобального капитализма», который якобы является очередной стадией развития капиталистического общества. Глобализм – это тип идеологии, выражающей интересы определенных общественных слоев и групп. Для мирового сообщества это настолько очевидно, что не требует специальных доказательств. Столь же очевидно, что идеология глобализма вызвана потребностью дальнейшего развития мировой экономики, а сама эта потребность не в последнюю очередь определяется не поддающейся нормированию жаждой прибыли со стороны собственников предприятий. На практике глобализация означает, прежде всего, ужесточение конкуренции. Глобальные компании проповедуют либерализацию и глобализацию экономики в неразвитых странах, что означает полную открытость и экономики, и товарных рынков. Чтобы убедить нас в том, что это хорошо, нам указывают на страны, находящиеся в двадцатке лидеров экономического развития. Однако эти страны прошли путь становления своей экономики при совсем других условиях, и не могут служить нам корректным примером.
Недавно ко мне попала книга американского идеолога глобализации Йозефа Стиглица «Making globalization work», то есть «Как заставить глобализацию работать». К моему удивлению, автор сообщал в ней читателю об опасностях глобализации и отрицательном влиянии ее на экономику неразвитых (развивающихся) стран. Вдумайтесь: идеолог глобализма ругает результаты мировой глобализации! Господин Стиглиц утверждает, что страна, которая ПОЛНОСТЬЮ выполняет все рекомендации Мирового Банка, не обязательно в результате получает обещанное экономическое развитие и процветание. «Больше того, ни одна страна, которая выполняла все рекомендации по либерализации экономики, не достигла устойчивого экономического развития», – пишет автор. Среди неразвитых стран, вступивших во Всемирную торговую организацию (ВТО), только одна страна действительно успешно развивает свою экономику. Это Китай, который, правда, достиг экономических успехов не благодаря, а вопреки советам глобалистов. Китай все делал по-своему, не прислушиваясь к рекомендациям ни по монетарной политике, ни по либерализации внутреннего рынка, ни по экспорту или протекционизму. Зато наши руководящие чиновники, словно прилежные первоклассницы с большими бантами, добросовестно конспектируют все сказанное идеологами глобализма и выполняют все их указания, желая заработать отличную оценку за усердие и примерное поведение, вместо того чтобы думать о конечном результате. А в результате это приведет не к экономическому расцвету Украины, о котором мы все мечтаем, а к стагнации, потере собственного потенциала и темпов развития экономики, а также к неуклонному отставанию в экономическом развитии. Тем не менее, господин Стиглиц настаивает на том, что мир будет глобальным. И я не могу спорить с этим утверждением.
Даже если мы убеждены, что Украина – красивая, мудрая, сильная страна, в глобальном мире она является очень маленькой силой. Рано или поздно нам придется подчиниться мейнстриму – главному существующему направлению. Инструментом же, который может помочь нам процессы глобализации обернуть себе на пользу, является протекционизм. В условиях, когда национальный рынок находится в стадии формирования, а страна ищет нишу в международном разделении труда и место отечественных товаров на мировом рынке, эти товары зачастую оказываются неконкурентоспособными по сравнению с продукцией ведущих мировых производителей. В этот период развития экономики протекционизм просто необходим. Протекционизм – это создание государством особых условий, чтобы помочь отечественному производителю. США – идеолог глобализации, в своей экономике проводят достаточно жесткую протекционистскую политику. Именно в США идет наибольшее количество антидемпинговых процессов и процессов по тарифному регулированию. Протекционизм способствует созданию условий, при которых максимальную выгоду получают и государство, и предприниматели, и потребитель. Протекционизм не может защитить одновременно все отрасли экономики. Однако те несколько сфер (для одной страны не более пяти), которые позволят стране вырваться из отставания и нищеты, должны получить зеленый свет. Увы, даже за счет других отраслей. К счастью для нарождающегося среднего класса, эти приоритеты – не в добывающей промышленности и не в черной металлургии, дальнейшее развитие которой приводит к блокированию экономической перспективы, а в науке и образовании. Главный капитал будущего – это люди и сохранившийся, вопреки всем метаморфозам, наш высокий образовательный уровень. Он в состоянии конвертироваться в высокотехнологическое производство, биотехнологии и другие наукоемкие отрасли. Это и есть наш ответ мировой глобализированной системе.
