«Шаланды полные фекалий в Одессу Костя привозил…». Наверное, многие помнят эту переделанную фразу из известной песни. А связана она с тем, что при отсутствии сточных очистных сооружений в черноморской жемчужине Украины, купаясь на приличном пляже, можно совсем реально оказаться в тех самых фекалиях, которыми остроумцы заменили в песне слово «кефали».
Пришло время менять слова и в самой известной песне о нашей столице – городе Киеве. Не мне принадлежит первенство в том, чтобы спросить «чем кроме каштанов пахнет на левом берегу?». Об этом спрашивают уже 20 лет. И, конечно, сложно понять спокойствие горожан, потому что они готовы выступать в защиту братьев меньших, против строительства небоскребов на месте сквера, против стихийных свалок и ларьков, обанкротившихся банков, унесших деньги вкладчиков, и многого другого, но то, что реально мучает полмиллиона жителей города Киева, остается вне внимания.
БОРТНИЧИ…
Это что-то невообразимое. Столица с таким запахом не может называться столицей. Об этом говорят часто, а в период выборов – особенно. Кандидат в мэры Киева от ОПЗЖ Александр Попов неделю назад заявил, что киевская власть не в состоянии реализовать важные для киевлян масштабные проекты: «Пример тому – Бортническая станция аэрации. Еще в 2013 году, по разработанному в то время проекту его реконструкции, были частично начаты работы. Тогда мы также провели переговоры и определили возможность сотрудничества с японскими компаниями – они готовы были предоставить нам льготный кредит в рамках проекта. Прошло 7 лет, а воз и ныне там. Киевская власть снова с гордостью заявляет, что ведет те же переговоры с теми же японцами, пока город под угрозой техногенной катастрофы».
Все ли так, как объяснил бывший глава Киевгорадминистрации, и во всем ли виноват Виталий Кличко и его команда?
Левому берегу Киева тупо не повезло – Бортническая станция аэрации – единственная станция очистки сточных канализационных вод в Киеве, обслуживающая не только столицу, но и многие пригороды. Состоит она из 3-х блоков: 1964, 1975 и 1986-го года постройки. Изношенность оборудования и сооружений – 80-90%.
Попытка анализировать проблему не вчерашняя. Еще в 2012 году депутаты Верховной Рады поднимали вопрос не просто о реконструкции станции, но о ее закрытии. О запахе не каштанов, а фекалий резко высказывался нардеп Кирилл Куликов сразу после одной из аварий на Бортничах. Он возглавлял временную следственную комиссию ВР «по вопросам расследования обстоятельств нарушения Конституции Украины, Земельного кодекса Украины, других законов Украины и принятия противоправных решений Киевским городским советом».
Причины аварий сегодня не изменились – в Киеве грандиозными темпами развивалось жилищное строительство, объемы коммунальных стоков увеличивались, а мощности очистной станции с каждым годом уменьшались и технологически уже не соответствовали потребности, – писал нардеп Куликов.
Еще в 2009 году комиссия установила, что возникла реальная угроза экологической катастрофы. Прокуратура и КРУ обязали главу КГГА немедленно решить вопрос о полной реконструкции действующей Бортнической станции аэрации или строительства новой. «Авария на Бортнической станции приведет к экологической катастрофе невиданных масштабов. Это означает отсутствие питьевой воды по крайней мере для 35 млн человек, поскольку будут выведены из строя все днепровские водозаборы. Основные фонды Бортнической станции аэрации были изношены еще три года назад практически на 100%. Уже тогда они требовали немедленной коренной реконструкции и переоснащения». Написано в 2012 году.
Закрыть станцию было невозможно, поэтому в конце концов Япония сжалилась над вроде бы европейской столицей и решила подарить Украине 1 миллиард долларов. Конечно, на самом деле это не подарок, а кредит, но на 40 лет и под 0% годовых при 10 годах льготного периода. И технологии будут японскими – около 30% от суммы проекта. Финансирование разработки рабочей и тендерной документации было предоставлено уже как грант правительством Японии. Никаких других идей у украинских властей не было – попытаться сделать проект с каким-то уровнем окупаемости, попытаться применить украинские технологии, которые на самом деле совсем не диковинные и совсем не новые. Этого в нашей стране как не умеют сейчас, так и не умели тогда. И вот в июне 2015 года между правительствами Украины и Японии было подписано кредитное соглашение для привлечения средств на реконструкцию. Работы должны были начаться в 2017 году. 7 июля 2020 года «Киевводоканал» провел очередную предтендерную встречу в рамках выбора генподрядчика по проекту реконструкции. 6 ноября 2020 будет последний срок подачи тендерных предложений, потом – полтора месяца для оценки технических предложений, после этого, на второй стадии отбора, будет оцениваться финансовая составляющая предложений. И потом 6 лет строительства. То есть каштанами, в лучшем случае, будет пахнуть в 2026 году!
По результатам проведенной японским консультантом и «Киевводоканалом» технической оценки полученного предложения 2019 года, претендент был признан не соответствующим критериям. «Мы надеемся, что на этот раз участники подготовят документацию более качественно, ведь мы акцентировали внимание на ошибках, которые были допущены в рамках предыдущей процедуры закупки», – отметил директор Дирекции по реконструкции БСА Олег Лысюк. Всеукраинской экологической лигой проводятся круглые столы, на которых снова и снова говорят об этой, по моему мнению, главной проблеме Киева. Бортничи получают 1 млн тонн стоков в день, которые превращают в 3 тыс. тонн сырого осадка (нынешний процесс очистки и хранения на иловых полях, которые занимают площадь более чем 270 га). Резервуары переполнены почти втрое больше нормы: вместо 3,5 млн тонн, предусмотренных нормативам, они содержат до 10 млн тонн иловой массы, которая накопилась за эти десятилетия. Поэтому – постоянные выбросы в атмосферу угрожающе активных химических соединений, в частности СО2 и СН4. Это и есть запах «бортничских каштанов», благодаря технологии 1960-х годов. Угроза неконтролируемого cброса неочищенных сточных вод в реку Днепр реальная и может произойти в любой момент.
В результате реконструкции, если она начнется в 2021 году, общая площадь БСА уменьшится до 100 гектаров. Ил будет утилизоваться, конечным продуктом станет пепел, который будет применен в строительной отрасли.
Одной из причин задержки работ кандидат в мэры Киева Алексей Кучеренко считает неправильно используемые механизмы государственно-частного партнерства, которые эффективны по всему миру: так строят мосты, линии метро, тоннели. Например, инвесторы в Стамбуле обычно получают контракт на 25 лет, окупаемость составляет 4% в год, то есть это долговременные проекты. Но так, конечно, деньги не «распилишь» – и именно поэтому в Киеве уже много лет затягиваются переговоры об инвестициях в модернизацию Бортнической станции.
Бывший министр инфраструктуры Владимир Омелян тоже считает, что весь вопрос в «цене вопроса» – в рамках 1 млрд дол. – 70% – украинская составляющая, и в этой гигантской сумме есть огромный простор для «маневра». В тендере 2020 года не обошлось без скандала – участие в нем хотят взять связанные между собой компании, чтобы не допустить снижения цены на работы.
А технология, которая будет применена в японском проекте реконструкции, по мнению бывшего министра, не содержит переработки иловых отложений в энергию, как это делается на системах очистки стоков в Берлине. Кроме того, в немецкой столице станции очистки рассредоточены – их не одна, как в Киеве, а шесть.
Ему вторит Олег Титамир, президент Украинской организации защиты потребителей услуг. Судя по всему, украинская сторона так и не планирует рационального использования отходов водоочистки – иловых масс, огромные объемы которых накопились в отстойниках БСА, а высокотехнологичная переработка могла бы принести Украине значительные экономические и энергетические выгоды». Опыт есть в Германии, Швеции и других развитых европейских государствах. Например, процесс полного удаления из канализационных вод вредных веществ на крупнейшей в Берлине очистной станции «Рубелен» занимает всего 24 часа, тогда как в Киеве 30 дней. Вода в кранах Берлина питьевая, безопасная и полезная, ее с удовольствием потребляют местные жители.
Кроме того, педантичные немцы выбирают из сточных вод буквально все. В Дюссельдорфе жидкость проходит трехфазную очистку – механическую, биологическую и химическую. После этого чистая вода попадает в Рейн. Тут же работает биогазовый комплекс, на котором из полужидкого ила добывается биогаз. И уже из него производится электроэнергия и тепло. А из отходов биогазовой установки добывают фосфор, который используют в производстве минеральных удобрений для сельского хозяйства. Практически замкнутый цикл.
В Швеции на станциях очистки сточных вод работают более 200 производителей биогаза, а их строительство на 50% субсидируется из государственного бюджета. Кроме использования биогаза для добычи тепла и электроэнергии для коммунального сектора, значительная часть этого ресурса используется в производстве топлива для транспортных средств. Благодаря долгосрочной национальной стратегии сегодня в Швеции более 70% проданного автомобилистам газа – биогазовый метан. Подобные комплексы переработки ила на биометан работают также в Дании, Норвегии, Финляндии, Швейцарии.
Можно ли в Киеве что-то сделать быстрее, чем за 6 лет (учитывая 20 лет катастрофического положения)?
В преддверии Евро-2012 французы предлагали Украине «дезодорант» для устранения вредного для жизни зловонья, но власти на это предложение не откликнулись, лишь прикрыли отстойники пластиковыми листами, которые после отъезда болельщиков были убраны. И это не шутка.
Чтобы побороться не только с запахом, но и быстрее решить проблему в комплексе, Олег Титамир напоминает, что в Украине существуют новейшие технологии, которые способны уже сегодня перерабатывать опасный ил в электроэнергию и тепло. И стоят они в сотни раз дешевле, чем 1 млрд долл., предоставленный на реконструкцию БСА. Можно привести в качестве примера украинский-польский проект 2014 года в Ивано-Франковске и проект 2017 года на основе австрийских технологий – сверхсовременной электростанции по переработке ила в электроэнергию в г. Днепре. Эти инновационные наработки нужно только масштабировать в Украине.
Директор по инновациям «Агентства развития Днепра» Дмитрий Хоришко тоже убежден, что не нужен миллиард долларов и не нужны 6 лет. В течение года можно решить проблему запаха. А основной проект реконструкции Бортничей вместе с биогазовым заводом обойдется в 10 раз дешевле. Деньги можно выделить из местного бюджета, но государственный бюджет тоже нужно использовать, поскольку речь идет о поддержке украинских инновационных предприятий, да еще и с быстрым сроком окупаемости.
Ключевая технология обработки иловых отложений и стоков создана на основе системы утилизации при помощи обезвоживания избыточного активного ила с помощью флокулянта-структуратора днепровских инноваторов. Проведены экспериментальные работы, которые показали эффективность метода. Реагентная обработка позволяет обеспечить интенсивный отвод воды, когда время обезвоживания становится соизмеримым со временем ее налива (то есть в течение 24 часов, как в Германии).
Таким образом, каштанами может пахнуть уже через год, в 10 раз дешевле и при использовании и развитии украинских технологий.
«С точки зрения инновационного развития, – говорит доктор экономических наук Наталия Резникова, – нужно не пытаться сделать то, что уже делается, нужно не идти в том направлении, в котором идут все, нужно изменить вектор движения».
Алексей Кучеренко считает, что деньги в киевском бюджете есть, нужно только провести быстрый аудит расходов, и тогда найдутся резервы для быстрого решения проблемы Бортничей.
